Тэкст на беларускай мове ТУТ.
Пра лазу
Лазу вельмі я люблю,
З яе рэчы я раблю.
Як яе мне не любіць,
Бо інакш не можа й быць.
Лазовік прозвішча я маю.
Яго я з гонарам прымаю.
Корань і аснова ў словах адна, —
Значыць, з лазой мы радня.
Как у тебя обнаружили опухоль?
— У меня от рака молочной железы умерла родная сестра. У нее была опухоль в правой груди. Поздно обнаружили, она была уже неоперабельна. Лечили химио- и лучевой терапией. Но это было только паллиативное лечение, которое тормозило распространение метастазов, но не могло остановить. Она 3,5 года так мучилась.
Только после похорон сестры я решила пощупать свою грудь. Мне показалось, что в правой что-то есть. Муж настоял, чтобы я пошла к врачу. Если честно, было страшно. Но надо было идти. Тогда, осенью 2015 года, в Вилейке еще функционировал онкодиспансер, и я попала на прием к заведующему Игорю Ивановичу Статкевичу. Он внимательно осмотрел меня и направил на маммографию. Я ее сделала, но за ответом через три дня поехала с мужем. Результат отдали на руки. Я не очень понимала, что там написано. В самом конце стояли странные буквы латинкой c-r и рядом вопросительный знак. Когда я показала своей внучке, а она медсестра, то услышала: «Бабушка, ты не переживай, это рак, но он под вопросом».
С этим результатом я пошла к своему врачу в поликлинику и спрашиваю: «Что-то там у меня есть?». А врач отвечает: «Да, есть. Можете поплакать». Я как-то насторожилась и отвечаю: «Я не буду плакать. Что Бог даст, то и будет».
Потом назначили госпитализацию на 11 января, решили, что лучше после всех праздников начинать лечение. Перед больницей я сходила в церковь. Была на исповеди. Батюшке рассказала свою ситуацию и попросила благословить меня на лечение. Он спросил мое имя, перекрестил и благословил.
Долго ли длился шок?
— Нет, недолго. Я надеялась на Бога, молилась. Меня поддерживали мои близкие.
Как ты приняла решение о мастэктомии?
— Меня оперировал хирург не особо молодой. Перед операцией он пригласил меня на осмотр. После спросил: «У вас уплотнение небольшое. Что для вас лучше: сектор или всю грудь удалять?». А меня положили в палату с женщиной, которой когда-то делали секторальную операцию. Теперь она поступила повторно, ей будут удалять все, потому что процесс не остановился. Поэтому я доктору сказала, что мне 73 года, грудь мне особо не нужна, попросила удалять всю. Не хотела повторно в больницу попадать. Как договорились с доктором, так он и сделал.
Трудно проходила послеоперационная реабилитация?
— Когда я проснулась после операции, то в первую очередь почувствовала, что очень хорошо выспалась. Вообще без последствий прошел наркоз. У меня было ощущение отдохнувшего человека. Я, если честно, думала, что будет иначе. Я же видела, как тяжело было у других. Кому-то было холодно, кого-то тошнило… А у меня все было хорошо. Вывели, как обычно, дренажные трубки, постоянно ходила на перевязки. Все как у всех.
И что очень помогло — мы не унывали. Собралась очень позитивная компания послеоперационная. Постоянно шутили.
Когда пришли результаты моей гистологии, врач сказал, что у меня анализы хорошие, что мне не надо ни облучение, ни химиотерапия. Только гормональные препараты прописали: анастразол. И сказали, что нужно приезжать на регулярные проверки. Так я и делала.
Я очень благодарна своему хирургу Лашкевичу Станиславу Владимировичу. Очень внимательная была врач-анестезиолог, не запомнила ее фамилию. Я ей тоже высказала слова благодарности. И вообще я всему РНПЦ онкологии им. Александрова благодарна. Я все перенесла легко. Предполагала худший вариант, а получилось все легко. Это благодаря врачам и Богу.
А ты скрывала диагноз от окружающих?
— Нет, не скрывала. Не выпячивала, но если спросят, то и не скрывала. Что есть, то есть.
Кто был в твоей группе поддержки?
— Муж, сын, две внучки. Одна внучка замужем. Ее муж, он мне как внук, возил меня всегда, куда надо было. Я старалась ему заплатить, но он всегда сердился на меня: “Бабушка, да разве я из-за денег вожу? Главное — чтобы Вы выздоровели”.
Одна внучка, которая медсестра, всегда что-то посоветует. Вторая учится в гродненском медуниверситете, тоже старается мне помочь.
Радуют правнуки, у меня их двое. Старшая правнучка в 4-й класс пойдет, а младшему – три годика. Слава Богу, что наше продолжение есть.
Правда, муж уже третий год как умер. У него тоже была онкология. Легкие. Он до последнего ничего не чувствовал, ходил на работу. Как у меня снаружи, то я свой рак заметила, а у него внутри. Когда обнаружили, уже было поздно. Сначала врачам показалось, что еще есть шанс, но потом, после тщательного обследования, ничего делать не стали.
Что помогает по жизни преодолевать трудности и горе?
— Посещаю кружки рукоделия “Кудесница” при территориальном центре, у нас прекрасная руководитель, все умеет, очень талантливая. Я за многие рукоделия бралась. Училась из лозы плести. Я ж все-таки Лазовик. Люблю вязать и крючком, и спицами. В общем, увлечений много. И я в принципе люблю работать. Сейчас я бы тоже что-то делала, но у меня глаукома, плохо вижу, уже быстро не могу. Теперь хоть не делаю, но присутствую на кружке, смотрю, что люди делают и дома пытаюсь повторить.
Но главное из всех моих увлечений – это написание стихов. Пишу для души. Книжку издала. Перед операцией написала маленький сборник, а после операции собрала все и получилась большая книжка на родном языке “У мяне душа радкі дыктуе”.
Мой родны кут
На самай ускраіне вёскі
Расце мая памяць – бярозка,
Якую сама пасадзіла,
Калі яшчэ ў школу хадзіла.
Люблю, помню той куточак –
Лясоў зялёненькіх вяночак,
Палі, лугі і сенажаці,
Бабулю з мамай у роднай хаце,
Сябровак школьных і сяброў,
З якімі лёс калісьці звёў,
Хоць час па свеце нас раскідаў,
Але сябрамі нас пакінуў.
Вяскоўцаў добрых, вельмі шчырых,
І працавітых, і мне мілых,
Што не падводзілі нідзе,
Не пакідалі ў бядзе.
Як не палюбіш гэты кут, —
Такое ж роднае ўсё тут!
О чем ты сейчас мечтаешь?
— Мечтаю не быть одинокой. Поэтому и посещаю все кружки. Общаемся там. Ездим на экскурсии. Неделю назад возили нас на экскурсию в Гервяты и Солы. В Солах посмотрели костел, но в Гервятах он необыкновенной красоты. Даже не верится, что эта красота в Беларуси. Он был построен за 4 года, с 1889 по 1903. Я в восторге от архитектуры этого здания до сих пор! А какой парк вокруг него, экзотические деревья, цветы, все очень впечатляет. Я сначала боялась ехать, вдруг будет тяжело, не хотела быть обузой организаторам. Но все обошлось. Очень довольна.
Чтобы ты пожелала тем, кто проходит лечение?
— Пусть не отчаиваются, выполняют все рекомендации врачей, просят помощи у Бога и будут оптимистами. И обязательно пусть чем-то увлекаются, чтобы отвлекаться от этой болезни, не зацикливаться на ней.
И на прощание – мое любимое стихотворение
Люблю я мову родную,
Пяшчотную, лагодную.
Яна ліецца як вадзіца
З крыштальнае крыніцы.
Як мелодыя песні,
Што гучыць на прадвесні.
На гэтай мове нашы мамы
Заўсёды размаўлялі.
Яе мы чулі з ранку
І да вячэрняй калыханкі.
З часоў далёкіх, ад Скарыны,
Яна народ свой пакарыла,
На ёй пісалі, праслаўлялі
І Колас, і Купала.
Як станем мовай ганарыцца
У ў малых вёсках, і ў сталіцы,
Тады праславім мы Айчыну,
Як і калісь зрабіў Скарына.
P.S. По окончании беседы ее участники дегустировали Грибную поливку по семейному рецепту Марины Юревич и Верещаку в адаптации шеф-повара, историка кулинарии Елены Микульчик.
