Руководитель программы психологической помощи Центра поддержки онкопациентов «Во имя жизни» Инна Малаш начинает цикл вебинаров. Первая лекция «Страх рецидива: можно ли вернуть самообладание?» пройдет на платформе Zoom 20 марта 2021 года. Начало в 10.00. Накануне вебинара Инна предметнее рассказала, о чем пойдет речь на занятии, в котором могут принять участие все желающие.
О лекторе:
Инна Анатольевна Малаш – психолог, гештальт-терапевт, когнитивно-поведенческий консультант, руководитель программы психологической помощи Центра поддержки онкопациентов «Во имя жизни».
– Расскажите подробнее о первом вебинаре «Страх рецидива: можно ли вернуть самообладание?»
– Страх рецидива рака испытывает практически каждый пациент, переживший заболевание. Человек, переживший рак, с нетерпением ждет будущего, и так же беспокоится о нём. Это самый распространённый страх после лечения. Наши ожидания о будущем сформированы нашим прошлым. Онкологический диагноз и лечение вызвали много переживаний. Никто не может сказать наверняка, что заболевание прошло навсегда. Именно эта неопределённость и создаёт пространство для страха. Страх рецидива рака — нормальная и понятная реакция человека, пережившего онкологический диагноз. На вступительной лекции вебинара я расскажу о характеристиках выраженности страха рецидива рака, о триггерах, запускающих этот процесс, и о факторах, влияющих на возникновение страха рецидива.
Важнее всего донести мысль, что испытывать такой страх – нормально. Да, чувства страха и тревоги неприятные, но это совершенно нормальные переживания.
На лекции я также ознакомлю с проведенными в этой теме исследованиями и с доказавшими свою эффективность психотерапевтическими вмешательствами. По большому счету слабо выраженный страх рецидива – наш друг. Он может мотивировать человека проходить обследования, внимательно относиться к своему здоровью и изменить образ жизни. Но в высокой степени выраженности страх рецидива рака снижает качество жизни, человек начинает чувствовать себя, как в ловушке, все мысли и поведение как будто стремятся подчиниться этому страху.
На вебинаре я также расскажу о позитивном представлении о тревоге. Мы поговорим о страхе неопределённости, о замкнутом круге неопределённости и как разорвать этот порочный круг… После лекции я планирую сделать практическое упражнение, чтобы переключить фокус на то, что нам даёт определённость.
– Ответьте, пожалуйста, в нескольких предложениях на главный вопрос вебинара – можно ли вернуть самообладание при страхе рецидива?
– Отвечу одним словом – можно. И это подтверждено исследованиями. Очень многое зависит от того, насколько каждый человек хочет изменить свою жизнь. Иногда это вызов своим прежним взглядам и убеждениям. Зачастую люди находятся во власти магического мышления.
Например, в каждой моей группе поддержки обязательно есть те, кто считает, что если громко смеяться, сильно радоваться, быть довольным, то это обязательно приведёт к неприятностям. Соответственно, ты будешь защищен от возможных неприятностей, если никому не покажешь свою радость. В этом случае пациент рассуждает так: «Просыпаюсь утром, у меня хорошее настроение, но я тут же себя одергиваю – почему я радуюсь, у меня же рак! Если я буду сильно радоваться, то что-то пойдет не так». Эти убеждения очень сильны, мол, если я сильно волнуюсь накануне, переживаю, то все будет хорошо и успех делу обеспечен. Очень важно, чтобы сами люди начинали размышлять
и находить свои когнитивные искажения. Например, я спрашиваю, что первично: мысль или эмоция. Часто отвечают – эмоция. Тогда моделирую ситуацию: допустим, вы сидите в кафе, а за соседним столиком ваши коллеги, они смотрят на вас и смеются. Если вы решаете, что они вас осуждают или злословят, то вы злитесь… А если думаете, что готовят приятный сюрприз, то испытываете радость и интерес. Вы не слышите, о чём они говорят, только видите их мимику и жесты. Как можно тогда объяснить, что ситуация одна, а мысли и эмоции разные? В таких рассуждениях человек понимает, что от того, как он думает, зависят его эмоции и, соответственно, поведение.
– В Ваших планах провести цикл из четырех вебинаров. Какой бы цели Вы хотели бы достичь по его прошествии?
– Донесение информации – не основная цель, но я бы хотела, чтобы каждый смог найти свою точку опоры. Первый вебинар – вводный, мы поговорим о страхе рецидива рака. На следующих трех вебинарах будем говорить о мыслях, об эмоциях и нашем поведении, потому что есть три вещи, которые человек делает постоянно: он думает, чувствует и действует. Поэтомупоследующие вебинары будут посвящены нашим мыслям и убеждениям: как быть с навязчивыми мыслями, насколько мы на них влияем, а насколько нет, затем – об эмоциях и как мы себе можем помочь их проживать, и как наше тело реагирует на эмоции. И на последнем вебинаре поговорим о деятельности, о наших целях и ценностях, и как мы учитываем это, планируя наше будущее… Кстати, слишком часто попытки избавиться от неприятных чувств мешают нам заниматься тем, что мы по настоящему ценим.
– Ваши вебинары пройдут в «прямом эфире». На Ваш взгляд, есть ли качественные отличия в восприятии информации на лекциях онлайн и офлайн?
– Я любитель офлайна, конечно же. Поначалу очень сопротивлялась коммуникации в удаленном формате, а сейчас веду группы в онлайне. Пришла к интересному выводу. Плюсы и минусы есть у обеих форм. Когда разговариваешь вживую – чувствуешь аудиторию, группу, людей, непосредственно видишь лица и глаза, слышишь вопросы, улавливаешь оттенки интонаций. А во время онлайн-лекции, когда выключают экран, вещаешь как будто бы в никуда. Как будто нет связи и энергии с аудиторией. Но, с другой стороны, онкопациенты зачастую чувствуют себя так более комфортно. Не каждый из них готов открыто прийти на лекцию, потому что чувствует неудобство или подвержен стигме, а в онлайне все проще – включаешь компьютер и слушаешь лекцию. Если стесняешься, можно выключить камеру, даже вопрос задавать голосом не обязательно, можно его просто написать. Мечтаю, что со временем вернемся всё-таки в офлайн. Ведь нам всем нужна живая близость, прикосновения, глаза других.
– Ваша специализация в профессии очень широка, а какое место в ней занимает помощь онкопациентам?
– Раньше я практиковала только детскую и семейную психологию, а последние восемь лет занимаюсь вопросами онкопсихологии. Мне нравится эта сфера, несмотря на всю сложность переживаний. Работаю с пациентами, их родственниками, на разных этапах лечения, веду просветительскую работу в этой области, помогаю людям, так или иначе столкнувшимся с раком, преподаю курс по онкопсихологии для магистрантов в ВУЗе. Для меня это важно.
Бывает так, что пациенты отмечают: только в моём кабинете могут говорить, что думают и чувствуют. Им очень важно разделить свои переживания с кем-то. Некоторые спрашивают, как должно быть и что они должны чувствовать в ситуации онкологического заболевания. Отвечаю: то, что они чувствуют , то так и должно быть. И гнев, и растерянность, и страх. Когда человек понимает, что испытывать разные эмоции во время болезни — это норма, ему становится легче. Где-то там, только в нашем воображении, есть супер-люди, которые никогда не боятся, не злятся, не беспокоятся, не отчаиваются, и всегда знают, что им делать дальше, но в реальной жизни таких не существует.
– По Вашим наблюдениям запрос на помощь онкопсихолога изменился?
– Сегодня есть запрос на помощь онкопсихолога, хотя восемь лет назад об онкопсихологии никто не говорил. Столько бывает переживаний, связанных с чувством неполноценности, отчаяния и душевной боли, которые возникают на пути от постановки диагноза до ремиссии! Но и с окончанием лечения есть о чём тревожиться. Я считаю, очень важно, что в онкоучреждениях есть онкопсихологи, которые каждый день встречаются с переживаниями онкологического пациента, их близких.«Горе утихает, когда оно разделено.»
Когда я заведовала отделением социальной адаптации и реабилитации в территориальном центре социального обслуживания населения, решила сделать группу для онкопациентов. У меня спрашивали, зачем это надо, говорили, что ко мне никто не придет. Написала об идее в фейсбуке, а через две недели набралась группа в 12 человек. Было очень важно, чтобы встретились люди, переживающие подобное. До сих пор на группах бывают ситуации, когда пациент говорит, что ему неловко рассказывать о той эмоции, которую он испытывает, а участники группы говорят в ответ – у нас точно такие же переживания! Иногда это важнее разных техник и упражнений.
Сейчас чаще стали обращаться родственники пациентов. Они испытывают похожие переживания, что и пациенты. И проблему страха рецидива рака переживает не только сам пациент, но и его близкие и друзья. Семья и друзья тоже переживают! В настоящее время очень мало внимания уделяется тому, как с этим справляются родные и близкие. По моим наблюдениям, иногда родственники переживают даже сильнее заболевших. Поэтому очень важно получать помощь квалифицированных специалистов.
– Ваш персональный опыт онкопациентки как-то влияет на работу с пациентами и их родственниками?
– Я понимаю переживания своих пациентов – сама была такая же. То, что сама прошла через заболевание, дает мне устойчивость, возможность быть в присутствии сильных эмоций, слушать, задавать вопросы, быть рядом с тем, кто плачет, сомневается, отчаивается, боится. С одной стороны, опыт дает мне устойчивость, а с другой – я понимаю, что каждый переживает этот этап по-своему. Нет одинаковых историй.
Вебинар пройдет в прямом эфире на платформе Zoom. Участие бесплатно, на каждый вебинар необходима предварительная регистрация. Первый вебинар «Страх рецидива: можно ли вернуть самообладание?» пройдет 20 марта в 10:00.
Регистрируйтесь и задавайте вопросы ЗДЕСЬ либо по телефонам: +375-29-627-80-35, +375-29-752-15-88. Все зарегистрированные участники накануне просмотра получат на email ссылку на трансляцию.
